ej.ru
Предисловие главного редактора
В отличие от украинцев, русским непросто. Ведь империи русских демократия противопоказана по определению. Но гнёт коррупции кучки олигархов-чекистов стала настолько невыносимой, что скоро сами милиционеры присоединятся к народу. На кого же тогда опираться Януковичу – и с кого брать пример? Разве с Лукашенко или Ким Чен Ира. Революция в России неизбежна. Для этого есть предпосылки – русские уже согласны на раздел территории империи – очень уж сильно внутреннее напряжение внутри государственной системы. И руководство России – феноменально бездарное. В Украине – оно не лучшее. Победа Януковича отсосала гниль из национально-демократического лагеря. Если режим Путина рухнет – Януковича уже ничто не спасёт. а пока пусть кайфуют в дворцах и на яхтах. Мубарак и Каддафи могут много рассказать – чем это кончается…
Станислав Овчаренко
В российском воздухе запахло февралем. Февралем 17-го года.
И дело не в революциях на Ближнем Востоке. Дело в необыкновенной слабости власти и растущем презрении к ней со стороны публики.
Впервые – года два назад – на меня пахнуло, когда Гарри Каспаров рассказывал, как его задерживали. Менты носили ему кофе и спрашивали: «Ну когда же оно рухнет?» Помнится, только в этот момент я отчетливо поняла, что даже продажные менты, которых оппозиционеры ненавидят, а российские граждане боятся – отнюдь не являются защитниками власти. Они завидуют своему начальству и ненавидят его за то, что оно рассекает на «мерсе», пока они делают тяжелую и нужную работу.
Второй раз пахнуло, когда я прочла статью Ксении Соколовой про Ходорковского (где говорилось, что Ходорковский – мужик, а эти, которые его судят – импотенты), а потом интервью Собчак и Соколовой с Чичваркиным.
Помимо того, что это были прекрасные тексты, это был – гламур. И вот это удивительно. Гламурная журналистика не находится в оппозиции режиму. У ее потребителей другие интересы. Это очень важно. Когда критика режима востребована читателями «Новой газеты» – это одно. А когда критика режима востребована читателями GQ – это совсем другое.
Смотрите, как быстро сыпется власть. Вот Волочкова выходит из «ЕдРа» и отказывается от подписи под письмом против Ходорковского. В 70-ые от подписей не отказывались. И если бы это было опасно сейчас, то не отказалась бы и Волочкова. То есть это – не опасно. Членство в «ЕдРе» не дает никаких преимуществ, а выход из него не влечет никаких санкций.
Вот пресс-секретарь Хамовнического суда Наталья Васильева заявляет о том, что приговор Ходорковскому был привезен из Мосгорсуда. У меня нет никаких вопросов по поводу мотивов Натальи Васильевой. Человеку свойственно говорить правду. Бессмысленно спрашивать, «почему он сказал, что дважды два – четыре». Потому что дважды два – четыре. Вопросы о мотивах возникают, если человек говорит, что дважды два – пять. Так что мотивы Васильевой понятны: обрыдло. Но согласитесь – если бы за это расстреливали, она бы это не сказала.
Власть меж тем на глазах впадает в неадекват. Путин исчез с переднего края борьбы с терроризмом, перепоручив это дело Медведеву, а тот немедленно принялся за меры, как говаривал профессор Преображенский, космические по глупости и космические же по масштабу.
Когда Медведев один раз требует «поймать террориста» и обещает «уволить» – это, конечно, внушает. Но когда он делает это в триста семьдесят пятый раз, то уже не смешно, как ни подавай. Это как с мужем, который каждый день приходит домой пьяный и клятвенно обещает завязать. Жена один раз верит, другой, пятый, но после двадцатого раза – чем больше муж клянется, тем меньше ему веры.
В этом смысле российское телевидение постигла участь советского – оно превратилось в инструмент антипропаганды. Не потому что они не стараются, а потому что из ста семнадцати обещаний Медведева уволить подчиненных эпоса об эффективном менеджере не составишь, если ничего при этом не делать.